Кажется, сезон закрыт. И вот уже скутер стоит в коридоре, мирно уживаясь с соседским детским велосипедом, лыжами, санками, ботинками и банками с соленьями...А я как начинающий скутерист могу подвести итоги:
Суммарный пробег за лето составил 6746 км...думаю, процентов 80 от этого километража пройдено с пассажиром. Ямаха не подкачала - за это время ни одного нарекания на данный аппарат. Интереса ради попытаюсь составить перечень дурацких фактов.
Из происшествий:
2 прокола заднего колеса (общие затраты - 300р.)
2 замены шпилек, крепящих глушитель. (Уф! Ужас! Первая замена - из гаражной заначки, вторая обошлась в 30 рублей)
1 ДТП - результат "-" зеркала заднего вида, вывернут поворотник, покоцан второй номер, красноречивый шрам на щиколотке, распрекрасно отрихтована моим шлемом Honda Civic.
2 падения, результатом второго стали сильно заметные коцки на пластике.
В виду отсутствия горючего во время нахождения вне города японка вкусила почти 2 литра 76-го. Не понравилось. Отреагировала практически сразу - разгонной динамикой в полторы минуты до крейсерской скорости, да ароматным выхлопом...
Ну и далее от сухих подсчётов и фактов…
Этот сезон вновь подтвердил, что зачастую, те события, что кажутся тебе столь яркими и интересными в момент их совершения и спустя некоторое время, теряют свою необычность достаточно быстро. Но те, почти семь тысяч километров, что намотались на колеса маленького японского табурета оставили в моем (да и не только) сердце свои отпечатки, и устранили мое негативное отношение к категорий «50сс».
Проливные ливни, жара в сорок градусов, ночная прохлада, дым пожаров…сквозь что только не проносился этот аппарат… Попробую вспомнить некоторые фрагменты.
Давайте познакомлю Вас с ней ближе. Yamaha Aprio, она же Джейн.
Почему Джейн?! Не знаю. Просто так захотелось. Как-то раз посмотрев на нее понял что именно Джейн, и никак иначе.
Собственно, её лето проходило примерно так: взгромоздив в восемь утра свою задницу на сиденье, я отправлялся на «работу». Джейн, мурлыча моторчиком, за пятнадцать минут доносила меня до места, лихо гуляя сквозь утреннее, ещё совсем сонное движение. «Работал» я сторожем на пирсе. Работа абсолютно никакая, подразумевающая созерцание корабликов, яхт, волн, рыбок в воде и противоположного берега. Загораешь, купаешься, да ещё и получаешь свои несчастные восемь тысяч в месяц. От этой райской идиллии, с уймой свободного времени на работе, Джейн получала от меня ежедневную помывку, и была пожалуй, самым чистым мопедом в городе. Будто по расписанию в половине седьмого Джейн проносилась по песку городского пляжа вверх, в город. Перебибикиваясь с другими малокубаторными сородичами, она носилась по городу до следующего утра. Утром, едва успев остыть, её день вновь повторялся. Ввиду моего рабочего графика 22 как минимум раз в три дня ночь и день сливались для неё воедино, и она выполняла курьерские, таксомоторные или транспортно-личностные функций с перерывами, грубо говоря, на охлаждение и заправку. Именно в такие дни, в часы пик довелось ощутить маневренность скутера в городской черте.
Приходилось ей вырываться и за город. Впрочем, там юркая японская машинка теряла все свои преимущества, и угрюмо плелась первым рядом или обочиной. Отнюдь, это не мешало ей уносить своих седоков за сотни километров от родного дома.
Можно до бесконечности вспоминать и события, что я прошёл в седле скутера. Это и помощь другим скутеристам в дороге, это и аварий, и две милицейские погони [согрешил, было и такое!], и десятки новых лиц, и новые, доселе не изведанные места и прочее-прочее-прочее…Но детальней об этом уже как-нибудь в следующий раз…Когда мототоксикоз возьмёт окончательный верх, швырнув меня в воспоминания.
